Без государственной поддержки фармацевтический рынок России перестанет существовать
Владимир Брынцалов – владелец флагмана фармацевтической индустрии завода "Ферейн" – предлагает властям создать государственную корпорацию, которая объединила бы производителей лекарств и дистрибьюторов. Он готов передать в госсобственность 51% акций своего предприятия.
– Владимир Алексеевич, вы действительно предлагаете продать государству большую часть своего бизнеса. Неужели не жалко?
– Я думаю о перспективе, о людях, которые со мной работают, о свой стране, а не только о кошельке.
Чтобы российская фарминдустрия начала возрождаться, государство должно ей помочь, ведь 93% лекарств в стране – импортные, и только 7% – наши. По аналогии с поддержкой, например, автопрома, атомной, авиационной промышленности, ЖКХ. Президент Российской Федерации В.В. Путин неоднократно подчеркивал, что крайне необходимо переходить на выпуск отечественных фармпрепаратов. Преемник президента – Дмитрий Медведев – недавно высказался за создание еще одной госкорпорации – по строительству дорог. Но разве здоровье нации менее важно, чем хорошие дороги?!
Мое мнение таково: необходимо создать вертикально-интегрированную фармацевтическую госкорпорацию, куда войдут фармсклады бывшей "Росфармации", ведущие частные фармпредприятия и медицинские страховые компании. Контрольный пакет акций – 51% – будет в руках государства. Чтобы под контролем государственных органов враз оказались и производство, и доставка, и тем более механизм реализации лекарств потребителям. Только тогда проблему лекарственного обеспечения удастся решить в кратчайшие сроки.
– Хорошо, а что вас подтолкнуло к такому решению?
– Фармацевтический рынок России пришел в полный упадок. Доля импорта – запредельная. Преобладают лекарства, потерявшие клиническую эффективность. Производство субстанций, необходимых для создания лекарств, практически прекращено. Еще пару лет назад фармакологические предприятия получили лицензии на производство, по разным подсчетам, от 15 до 17 тыс. наименований лекарств. Но реально производили всего 3 тыс. наименований. Более того, за последние 15 лет на рынок не был выведен ни один новый оригинальный препарат отечественной разработки, а большинство фармацевтических предприятий просто превратились в фасовочные фабрики.
Крупные частные компании во всем мире только тогда могут позволить себе вкладывать крупные средства в НИОКР – в создание новейших производств, внедрение самых передовых технологий, расширение и модернизацию производства, – когда этому способствует грамотная промышленная политика.
Во-первых, наличие существенных налоговых льгот для производственников, а чаще – и полное освобождение от налогообложения той части доходов, которая направляется на развитие производства.
Во-вторых, доступность долгосрочного кредита (на 10-15 лет) под низкие проценты.
В-третьих, прямая поддержка государством стратегических отраслей промышленности (а это и фармацевтика): формирование госзаказа, создание бесприбыльных инновационных фондов, прямое лоббирование за рубежом интересов конкретных производителей.
– Вы не исключаете, что государство не спешит поднимать фармацевтическую отрасль, так как опасается негативного результата? Это как с сельским хозяйством: сколько ни вложи, ничего кроме убытков не получишь.
– Фармацевтическая промышленность – очень доходна. По статистике на $1, вложенный в НИОКР, зарубежные компании получают от $6 до $10. А для социально ориентированной экономики – эта отрасль просто подарок. На одно рабочее место в фарминдустрии создается 3-4 места в смежных областях.
– Заинтересованность государства понятна, но все-таки уточните, чем "Ферейн" может заинтересовать государство?
– У нас оборудование такого уровня, что мы практически можем производить любое лекарство. Еще в 2000 году качество всей продукции "Ферейна" было подтверждено сертификатом соответствия международным требованиям GMP.
Если государство купит лицензии, передаст их в руки госкорпорации, то мы сэкономим государству громадные деньги. Далеко ходить не надо: в прошлом году купили дорогостоящие импортные лекарства 18 наименований на сумму 33 млрд. руб. А можно было сделать по-другому. Лицензия стоит примерно 10% от стоимости лекарства. Это значит, что три млрд. бы потратили на покупку купили лицензии, а мы бы сделали лекарства в два раза дешевле, да еще и производство бы модернизировали, чтобы еще качественней работать.
– А решит ли создание госкопорации тему фальсификата? Доля контрафактной и фальсифицированной продукции составляет, по оценкам специалистов, до 20% от общего объема продаж.
– Не просто решит: на сегодняшний день это единственно возможный путь борьбы с фальсификатом.
– А в формате ДЛО для льготной категории граждан вы готовы производить лекарства?
– Еще в 2000 году в формате ДЛО из 450 лекарств, которые были заявлены, 134 наименования были нашими. Мы и сейчас могли бы 30% этой программы выполнять. В рамках ДЛО Россия закупает 81 препарат, имеющий патентную защиту. Среди них лекарства против СПИДа и туберкулеза. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) в целях профилактики данных заболеваний разрешает обходить патентную защиту, но нам запустить производство этих препаратов самостоятельно будет почти невозможно. Зарубежные компании нам – частному предприятию – лицензии не продадут. Другое дело, если подключится государство: Россия вправе экономическими методами подвигнуть иностранные фирмы продать нам лицензии по выгодным ценам, так как большинство зарубежных лекарств, ставших у нас брендами, распространялись административными методами советским государством. Мало того, что иностранным производителям продвижение их брендов на советском рынке ничего не стоило, так еще и правительство соглашалось отказаться от производства и широкого административного распространения собственных аналогов.
– Государство крайне заинтересовано в поставках инсулина. Что предлагает "Ферейн" в этом направлении?
– 55 млн.
мы вложили в линию по производству инсулина, создали цех, но сейчас инсулиновое производство практически простаивает. Мы можем выпускать любой инсулин: и генно-инженерный, и "полусинтетику". Более того, наш завод вполне способен обеспечить инсулином на 50-60% потребности отечественного рынка. И вот я вдруг узнаю недавно, что Минздравсоцразвития готовится строить инсулиновый завод. Зачем? Вот он, готовый завод стоит. Но мы высоким чиновникам не нужны…– Наверное, нельзя обойти молчанием и такую тему: госкорпорация и цены на лекарство…
– Сегодня по потреблению лекарств Россия вышла на седьмое место в мире. И при этом цены на фармрынке уже давно диктуют иностранные поставщики. Не дай Бог, что-то случиться и возникнет серьезный международный конфликт. Что, наш вероятный противник будет лечить россиян?! А если эпидемия в масштабе государства?! Даже самые крупные западные фармкомпании оказываются неспособными поставить в короткий срок нужное количество необходимых лекарств. И, наконец, высокие цены на лекарства! Почему у нас столь высокая смертность? Да потому, что большинство россиян, страдающих сердечно-сосудистыми, опорно-двигательными, психическими и онкозаболеваниями, просто не могут купить необходимые лекарства.
Таким образом, лекарственное обеспечение страны может стать реальным инструментом политического давления и уже является инструментом выживания нации.
Ваш комментарий