Мальчик-великан: "Мне нравится быть большим"

Если у детского ожирения есть лицо, то это лицо шестилетнего Джамбулата Хатохова, который при росте 1,4 метра весит 95 килограммов. Размеры сделали мальчика из бедной российской семьи героем в родном городе и объектом внимания на Западе. Просто садясь дома у Джамбулата Хатохова, ты погружаешься в его пустой мир. "Нет мебели, которую он не сломал бы", – жалуется его мать Неля, когда я примащиваюсь на табуретке, кое-как скрепленной гвоздями.

Шестилетний Джамбулат при росте 1,4 метра весит 95 килограммов. С трех лет его называют самым крупным ребенком в мире. Но квартира, где 38-летняя Неля живет с Джамбиком и его 14-летним братом Мухой, подтверждает, что слава не всегда идет рука об руку с богатством.

Джамбик такой большой, что в его жизни почти нет места для чего-то еще. Он заложник внимания, которое привлекает к нему его величина. Люди угощают его, люди говорят о том, какой он большой. Он с удовольствием бросается на свою стальную кровать и смеется, когда она стонет под его весом. На его примере порой можно проверять, как люди относятся к ожирению: бедняга ли он, не способный контролировать себя, или жизнерадостный толстяк? Знает он это? Интересно ли ему это?

Может быть, вы его узнали: его фотографии и параметры на Западе часто используют, иллюстрируя крайности детского ожирения. В Британии 5% 12-летних детей страдают клинической формой ожирения, а у трети американских детей 9-11 лет отмечается избыточный вес, и эксперты предсказывают, что к 2010 году ожирение будет у одной пятой.

Но за Джамбиком стоит его талант борца и то, что он живет в Кабардино-Балкарии, нищей республике на юге России.

История о том, как Джамбик стал таким большим, не длинная, утверждает его мать. Он родился, ел три-четыре раза в день и просто рос. Но о жизни, наградившей его такими размерами, коротко не расскажешь. Это история обычного шестилетнего мальчика, оказавшегося в необычной шкуре и мире восхищения взрослых.

Джамбик – местный герой, и его легко найти. Неля соглашается на нашу встречу, но во время второго телефонного разговора начинает спрашивать о гонораре. Другие журналисты, говорит она, платили по 500 долларов за встречу с ее сыном. Я объясняю, что Guardian не платит за информацию, но, почувствовав себя дельцом, сообщаю, что в виде исключения готов заплатить 5 тыс. рублей (100 фунтов). С этой минуты Неля готова говорить по телефону только о деньгах и пытается заставить меня удвоить сумму.

Когда я приезжаю в Терек, который находится в часе езды от Нальчика, я понимаю почему. В городе растет трава, но ничего больше. Муха, Джамбик и его слава – на плечах Нели, матери-одиночки, работающей медсестрой и получающей 60 фунтов в месяц. Мы забираем Джамбика из детского сада, где мой блокнот и камера фотографа немедленно становятся предметом чрезмерного внимания.

"Его все любят, – говорит воспитательница Женя Хадинова, а дети толпятся вокруг него, стараясь попасть в кадр. – Он спортивный, любит пение и английский. Дети его не дразнят, занимается он средне. Не могут все быть лучшими".

Неля рассказывает об обследовании, которое Джамбик прошел в Москве два года назад, и выяснилось, что он здоров. "Нам сказали, что его органы пропорциональны, – говорит она. – Он только один раз болел гриппом. Он ест три раза в день, иногда четыре. Он родился нормальным".

Здесь стоит сказать, что Джамбик, который все время смотрит в пол, действительно толстый. Его брови приподняты валиками жира, которые являются его веками. Жир с бедер свисает до колен. Его запястья выглядят так, как будто они распухли от пчелиных укусов. Когда он спускается по каменной лестнице в детском саду, раздаются глухие звуки.

Он неразговорчив, и мы пытаемся удалиться от толпы в местном парке. Я задаю вопросы о детском саде, о спорте, о его размере. Мне удается вытянуть несколько слов на школьном английском: "Меня зовут Джамбик". С небольшой помощью Нели он добавляет: "Мне нравится быть большим".

За два дня, которые мы провели вместе, он многое "делал" на камеру. Он что-то поет, и Неля говорит, что это алфавит. Он становится на весы, опустив руки по швам. Он крутит на талии большой металлический обруч. Он надевает борцовскую куртку и борется с братом,

иногда швыряя его с такой силой, что между падением Мухи и его смехом проходит довольно много времени.

Кажется, Джамбик действительно рад, когда мы играем в шашки на доске, которую я ему привез. "Я тебя обыграю", – смеется он, хлопая ладонью по ковру и громко рыгая.

Мебели почти нет, и мы оба лежим на полу. Джамбик не столько лежит, сколько перекатывается на животе. Из-за своего огромного живота он не может сесть на корточки. Чтобы подняться с пола, он встает на четвереньки и медленно сближает руки и ноги, а потом выпрямляется. Его конечности как будто стянуты "гипсовой повязкой" из жира.

Его окружают реликвии детства: фотография с ведущим российского ток-шоу, энциклопедия, сертификат российской организации, подтверждающий его мировой рекорд. В возрасте трех лет и двух месяцев его назвали "самым крупным в мире ребенком", обладающим "идеальным здоровьем и уникальной силой". Сертификат утверждает, что подана заявка в Книгу рекордов Гиннесса, но пресс-секретарь Гиннесса заявил, что у них нет данных Джамбика и маловероятно, что в Книге рекордов появится категория "самый крупный ребенок". Тем не менее, Джамбик значительно опережает своих конкурентов из соседней Грузии – трехлетнего Луку Меликишвили, который весил 26 килограммов в возрасте 15 месяцев, но, по сообщениям, набирает всего 2 килограмма в месяц, и Георгия Бибилаури, который в пять лет весил 62 килограмма.

Джамбик не любит проигрывать в шашки, а когда он недоволен, это сущее наказание. Когда Неля снимает с него борцовскую куртку и надевает футболку с портретом Рональдинью, он решает пару раз ее стукнуть. Неля пытается смеяться. Она держит его шорты 58-го размера и говорит: "Кошмар". Она озабоченно спрашивает меня: "Как вы думаете, у такого ребенка есть будущее? Может быть, им заинтересуется британское телевидение?" Когда я ухожу, Джамбик выглядит утомленным.

На следующий день мы встречаемся в парке аттракционов "Восток". Джамбик любит зал игровых автоматов, а игры любят Джамбика. Пока дети "ездят" на японских автотренажерах, Неля говорит: "Он не так уж много есть". Потом она добавляет: "Он доволен своими размерами.

Он не стыдится. Он любит показывать людям, какой он сильный".

Она говорит, что огромные люди известны в Кабардино-Балкарии. Неля вспоминает легенду о Сосруке, добром великане, родившемся в местном селе. В регионе, где популярна борьба, размеры Джамбика – это спортивное преимущество.

Неля говорит, что у Джамбика и Мухи, которые весят одинаково при разнице в восемь лет, разные отцы. Отец Мухи и ее 18-летнего сына Резвана, который служит в армии на границе с Китаем, исчез в неизвестном направлении. Отец Джамбика, 40-летний таксист Михаил, жил с Нелей пять лет, но ушел вскоре после рождения Джамбика. Он приходит раза два в месяц, говорит она. "Его предки были очень крупными. Михаил один из тройни, и мы говорим, что по размерам Джамбик похож на его родственников и предков".

Она рассказывает, что, когда Джамбику был месяц, он стал расти вдвое быстрее нормы. "Он пошел и заговорил без проблем. Он всегда любил поднимать предметы и спорт".

Она говорит, что организация, регистрирующая рекорды, связалась с ними во время первой поездки в Москву в 2003 году, когда Джамбик попал на первую полосу "Комсомольской правды", самой популярной в России газеты. Слава Джамбика росла, и они побывали на Украине, в Грузии, Токио, Москве, Франции, Германии и Чехии.

Она с любовью смотрит на своих детей. "Когда-нибудь они оба станут олимпийскими чемпионами и будут заботиться обо мне, – говорит она. – Мы переезжаем в Нальчик, чтобы у Джамбика был профессиональный тренер и он научился плавать. Врачи говорят, что он уникальный ребенок. Он все понимает, как взрослый".

У Джамбика кончились жетоны, и он подходит ко мне. Раздраженно бросив несколько игрушек на стол, за которым мы сидим, он говорит: "Ник, поиграй со мной в машинки".

Дело кончается мороженым, которое я покупаю мальчикам. Мы сидим у игрового зала, и Джамбик размазывает и хватает мороженое Мухи. Ни Муха, ни Неля не обращают на это внимания. Прохожий спрашивает, можно ли сфотографировать ее с Джамбиком.

Мальчикам надоедает сидеть,

и мы идем на аттракционы, где Джамбик становится главной достопримечательностью. Хозяин пускает нас бесплатно, и его щедрость быстро находит объяснение: за Джамбиком следует толпа, все хотят с ним сфотографироваться. Неля вздыхает: "Видите, как на него набрасываются. Он устал от этого". Каждый раз, когда щелкает затвор, на ее лице появляется заученная улыбка. Мы сидим в кафе, на несколько минут опередив толпу. Некоторые наши соседи сердятся, когда она заполняет все пространство.

Официантки тоже хотят сфотографироваться с ним. Мужчина за соседним столиком спрашивает, можно ли купить ему мороженое. Я спрашиваю, будет ли Джамбик меньше есть после четырех порций мороженого в течение нескольких часов. "Он не всегда так много ест", – отвечает Неля, немного смутившись. Он приканчивает мороженое и хватает кусок хлеба. "Прекрати", – говорит Неля, и он кладет хлеб обратно.

У Джамбика непростые отношения с едой. Она принесла ему славу, и если он перестанет так много есть, всю оставшуюся жизнь он будет человеком, который когда-то был самым толстым в мире ребенком. Неля мало говорит о том, что его ждет, если он сохранит свои пропорции, когда вырастет, но, похоже, уверена, что он здоров.

В Тереке она показывает мне два медицинских заключения, подписанных московскими врачами в 2003 и 2004 годах. Сергей Подулов, осматривавший тогда Джамбика, сказал: "Он абсолютно здоров. У него нет никаких заболеваний". По его словам, дед Джамбика тоже был богатырем. Медицинские заключения кончаются рекомендациями заниматься классической борьбой и сумо.

Сегодня у Нели нет возможности обследовать Джамбика более подробно. "Зачем все время проверять его, если он здоров, – говорит она. – Летать в Москву дорого, и он боится сдавать кровь".

Дома дети приходят в восторг от нового музыкального центра, который им купила щедрая Guardian (40 фунтов). Я спрашиваю Джамбика, что он любит больше всего. "Музыкальный центр, – говорит он. – Твои часы (20 фунтов, и теперь у него на руке). И деньги". Он утыкается в плечо Нели и хихикает. Позже, когда я даю Неле 8 тыс. рублей (160 фунтов), она смотрит на меня и говорит: "Если вы платите из своего кармана, мне не надо, понятно? Только если это деньги Guardian".