Цветовое допплеровское картирование в диагностике опухолей матки

И.С. Сидорова, И.Н. Капустина, С.А. Леваков, А.Н. Саранцев
Кафедра акушерства и гинекологии факультета повышения послевузовского профессионального образования (зав. кафедрой - проф. И.С. Сидорова) Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова,
Городская клиническая больница N 40 (глав. врач - засл. врач РФ М.И. Федорова), Москва.

Вестник Российской Ассоциации Акушеров-Гинекологов № 3 '99

Диагностическое значение цветового допплеровского картирования (ЦДК) трудно переоценить. Сущность этого метода состоит в возможности визуализации всех движущихся жидкостей организма в режиме реального времени и проведении анализа их движения. Исследование кровотока в сосудах новообразований, которые имеют свои характерные особенности, позволяет считать этот метод важным в дифференциальной диагностике доброкачественных и злокачественных опухолей матки [5].

ЦДК позволяет оценить три параметра кровотока одновременно: направление, скорость и характер (однородность и турбулентность). В силу высокой разрешающей способности применяемой в настоящее время аппаратуры возможна визуализация и идентификация мельчайших сосудов вплоть до системы микроциркуляторного русла, невидимых при сканировании в В-режиме [3,4].

Система васкуляризации опухоли, как правило, представлена множеством мелких, очень тонких, аномальных по форме и расположению сосудов, хаотично разбросанных в пределах опухолевых тканей. Кровоток в этих сосудах характеризуется крайне низким сосудистым сопротивлением, высокой скоростью и разнообразным направлением. Изображение кровотока при этом отличается выраженной яркостью цветового сигнала, а в "окраске" опухолевых тканей могут преобладать как основные цвета, так и "мозаичная" форма картирования. Эти особенности кровотока обусловлены наличием большого количества артериовенозных анастомозов среди новообразованных сосудов, которые обеспечивают высокую кинетическую энергию кро-вотока и объясняют широкую вариабельность его направления [5].

Метод ЦДК обладает высокой чувствительностью, специфичностью и точностью в ранней диагностике опухолевых заболеваний внутренних половых органов и их диф-ференцировке по степени злокачественности. Оцененный с помощью ЦДК уровень васкуляризации позволяет прогнозировать быстроту роста выявленного образования [4, 5].

Миома матки. Исследования, выполненные A. Kuljak и I. Zalud [18], показали, что из 291 наблюдения доброкачественных онколей матки в 157 (54%) случаях отмечались признаки васкуляризации опухоли, о чем свидетельствует обнаружение цветовых сигналов в ткани новообразования. Из 17 случаев злокачественных опухолей матки интенсивная васкуляризация выявлена в 16 (94%) наблюдениях, что подтверждено последующими морфологическими исследованиями.

Анализ кривых скоростей кровотока при миоме матки позволил установить следующие особенности. У всех пациенток отмечалось снижение резистентности в обеих маточных артериях. Диастолический кровоток всегда обнаруживался в основных артериях, кровоснабжающих миоматозные узлы. Cреднее значение индекса резистентности на уровне кровотока миометрия составило 0,54. Степень васкуляризации больше зависела от размеров опухоли, нежели от ее локализации. Численные значения индекса резистентности в маточных артериях в среднем составили 0,74+/-0,09 при васкуляризированных узлах и 0,80+/-0,10 при аваскуляризированной миоме матки (контроль 0,84+/-0,09) [5, 18-20].

Установлено, что рост миоматозных узлов напрямую зависит от увеличения кровотока в сосудистой системе матки. Кровоснабжение миоматозных узлов осуществляется из сосудов, представляющих собой ответвления терминальных отделов маточной артерии. Миоматозные узлы растут за счет пролиферации гладких мышечных клеток и фиброзной соединительной ткани, образуя псевдокансулу. Поэтому при ЦДК чаще видны сосуды, располагающиеся на периферии миоматозного узла. Расширенные сосуды, просматриваемые в наружной трети миоматозного узла, чаще всего представлены расширенными венами и артериями. Плотность расположения сосудов зависит от гистологического строения узла и от его локализации. Большее количество артерий отмечается но периферии узла, так как они являются продолжением аркуатных сосудов матки. В центральной части сосуды визуализируются в очень небольшом количестве. В этих случаях при морфологическом исследовании отмечаются некротические, дегенеративные и воспалительные изменения миоматозного узла [5, 16, 18-20].

Частота визуализации сосудов внутриопухолевого кровотока, но данным различных авторов, характеризуется большим разбросом (54-100%). Это обусловлено использованием различных доступов (трансвагинальное и трансабдоминальное сканирование). Установлено, что степень васкуляризации миоматозных узлов зависит не только от их размеров, но и от локализации [5,13,16,18-20].

По данным F. Aleem и М. Predanic [12], наиболее васкуляризованы субсерозные миоматозные узлы. При изучении показателей кровотока в этих узлах отмечены наиболее низкие численные значения индекса резистентности (ИР 0,43), что, по-видимому, зависит от крупного сечения артерии, проходящей через ножку субсерозного миоматозного узла. Интерстициальные и субмукозные миоматозные узлы характеризуются более высокой сосудистой резистентностью (ИР 0,59 и 50 соответственно).

Отмечается также снижение показателей сосудистой резистентности в маточных артериях и артериях неизмененного миометрия.

По данным S.E. Huang [17], внутриопухолевые значения пульсационного индекса пропорциональны размерам матки. Однако они не выявили зависимости показателей пульсационного индекса от клеточной пролиферации и ангиогенеза.

Принимая во внимание значительный разброс численных значений индекса резистентности в разных зонах миоматозного узла, авторы рекомендуют проводить регистрацию кривых скоростей внутриопухолевого кровотока как минимум в 3 участках узла. Измерения проводятся в подозрительных зонах узла (участки сниженной эхогенности, кистозные полости), которые, как правило, располагаются в центре узла опухоли [5, 16, 18, 19].

Цветовое допплеровское картирование используется многими исследователями для оценки эффективности консервативного лечения больных с миомой матки. После 4 мес приема аналогов гонадотропного рилизинг-гормона (АГТРГ) отмечается значительное увеличение сосудистой резистентности матки. В качестве критерия использовался индекс резистентности маточных артерий и крупных артерий миоматозных узлов. Индекс, резистентности маточных артерий до лечения составил в среднем 0,52, в крупных артериях миоматозных узлов - 0,48, а после лечения - 0,92 и 0,91 соответственно. Авторы сделали заключение о том, что уменьшение объема матки на фоне терапии АГТРГ обусловлено снижением васкуляризации матки [5].

Карцинома эндометрия. Рак эндометрия является довольно частой патологией и занимает второе место среди всех злокачественных заболеваний женских половых органов. Статистические данные последних лет свидетельствуют о существенном увеличении заболеваемости раком эндометрия. В нашей стране она ежегодно увеличивается приблизительно на 6% [2].

Наиболее частое клиническое проявление рака эндометрия - появление кровянистых аномальных выделений из половых путей, которые, несомненно, относятся к поздним проявлениям этой патологии.

Многочисленные исследования свидетельствуют о том, что основное внимание при диагностике рака эндометрия отводится определению толщины М-эха [10]. В менопаузе этот показатель, превышающий 5 мм, рассматривается как ведущий эхографический признак данной патологии, что требует комплексного обследования для уточнения диагноза (раздельное диагностическое выскабливание).

С точки зрения В.Н. Демидова [1, 2], наиболее характерными признаками рака эндометрия являются следующие:

- неоднородность внутренней структуры образования;
- неровность контуров;
- более высокая эхогенность но сравнению с мышцей матки;
- большие размеры образования, составляющие половину толщины матки или более;
- повышенная звукопроводимость;
- наличие жидкостных включений неправильной формы и различной величины;
- заметное увеличение размеров образований при динамическом наблюдении;
- отсутствие четкого изображения контуров матки вследствие перехода опухолевого процесса на смежные органы.

В настоящее время известно, что в большинстве случаев рак эндометрия возникает на фоне предраковых заболеваний. Г.М. Савельева и В.Н. Серов [7] наблюдали переход доброкачественных неопластических процессов в рак у 79% больных. К предраковым заболеваниям относят атипическую гиперплазию, аденоматозные полипы, железисто-кистозную гиперплазию в менопаузе (особенно рецидивирующую) или развивающуюся на фоне нейроэндокринных нарушений. Другие виды патологии эндометрия переходят в рак крайне редко.

Из данных В.Н. Демидова и С.П. Красиковой [2] следует, что применение эхографии у женщин и своевременное выявление и ликвидация доброкачественного неопластического процесса позволили снизить частоту возникновения рака эндометрия в 6,2 раза. Так, до применения эхографии рак I стадии был установлен у 50% больных,

II стадии - у 32%, III стадии - у 4% и IV стадии - у 8%. В последние 5 лет применения эхографии эти показатели составили соoтветственно 75, 20, 5 и 0%.

Однако применение ЦДК с анализом кривых скоростей кровотока является более точным методом диагностики карциномы эндометрия, так как в подавляющем болыиинстве случаев заболевания отмечаются патологические кривые скорости кровотока, характерные для сосудов со сниженной резистентностью.

В исследовании, проведенном у 35 женщин с карциномой эндометрия в постменопаузе было установлено, что эндометриальный кровоток регистрировался в 91% случаев: внутриопухолевый - в 29%, периопухолевый - в 45%, их сочетания - в 26%. Индекс резистентности (ИР) при карциноме эндометрия составил 0,42+/-0,02, в норме при атрофичном эндометрии и в большинстве случаев гиперплазии эндометриальный кровоток не визуализировался. Новообразованные сосуды при интраопухолевом типе просматриваются в режиме цветовой допплерографии внутри М-эха, а при периопухолсвом типе - непосредственно по наружной границе М-эха. Индекс резистентности при интраопухолевом кровотоке составляет 0,39, при периопухолевом - 0,43, что значительно ниже, чем в группе пациенток с гиперплазией эндометрия - 0,65 [5, 13, 16. 20].

7. Bourne и соавт. [13] при обследовании 223 женщин в постменопаузе (атрофия эндометрия - 199, карцинома эндометрия - 24) обнаружили, что при аденокарциноме толщина эндометрия составляла в среднем 20,2 мм, тогда как при атрофии -1,35 мм. Пульсационный индекс (ПИ) маточных артерий значительно ниже при раке, чем при атрофии (1,0 и 3,8 соответственно). По данным других авторов, у женщин и постменопаузе с наличием кровянистых выделений из половых путей прогностическая ценность положительного результата цветового допплеровского картирования составила 94%, отрицательного - 91% [5].

Однако более оправдано оценивать кривые скоростей кровотока в специфических сосудах (внутри- и периопухолевых). Пульсациоиный индекс является менее чувствительным критерием, чем индекс резистентности сосудов [20].

P. Sladkevicius и L. Valeiitin (цит. по В.К. Митькову и соавт. [5]) провели обследопание 138 нациепток в постменопаузе не более чем за 8 дней до планируемой операции. У 114 женщин после операции установлены доброкачественные изменения эндометрия и у 24 - злокачественные изменения. Толщина эндометрия при доброкачественных процессах составила 5,5 мм (индивидуальные колебания от 1 до 44 мм), при злокачественных - 24 мм (от 7 до 56 мм). Исследование кровотока производили в маточных артериях, а также в интра- и периопухолевых сосудах. Число случаев обнаружения сигналов в режиме ЦДК было достоверно выше при раке эндометрия, чем при его доброкачественных изменениях, как при исследовании сосудов эндометрия (87 и 34%), так и вокруг него (91 и 58%). Пульсационный индекс в маточных артериях был достоверно ниже при злокачественных процессах эндометрия. В то же время ПИ в интра- и периэндометриальных артериях при злокачественных и доброкачественных процессах не различались между собой. Применение ЦДК для дифференциальной диагностики доброкачественных и злокачественных изменений эндометрия позволяет использовать только такой показатель, как толщина эндометрия [5].

С. Ракиц и соавт. [6] провели проспективный анализ 64 случаев патологии эндометрия с использованием классической серой шкалы в сочетании с цветовым допплеровским картированием для диагностики рака эндометрия. Патологический кровоток, неоваскуляризация характеризовались присутствием "горячих точек" в эндометрии. "Горячие точки" заметно отличались от окружающих кровеносных сосудов. "Горячие точки" представляют собой последовательность вновь образованных хаотичных шунтов и альтернативных изменений в кровотоке. Индексы резистентности и пульсации измерялись в отдельных кровеносных сосудах, что позволило доказать отсутствие мышечной оболочки в стенке артериальных сосудов в бассейне неоваскуляризации. В случае патологии диастолический кровоток был ускорен, но индексы оставались низкими. Границы объемов для ИР 0,4 и ИП 1 в исследовании не отличались от общепринятых.

Рак эндометрия выявлен в 12 случаях, доброкачественная патология в 52 случаях. Отсутствие кровотока выявлено у 48 больных с доброкачественными и 4 - злокачественными изменениями эндометрия.

При наличии патологического кровотока "горячие точки" визуализировались в 8 случаях злокачественных и 4 - доброкачественных изменений (специфичность 92%, прогностическая ценность положительного результата теста 67%, прогностическая ценность отрицательного результата теста 92,

3%). Однако их исследования не выявили различия в уровнях скорости кровотока в первичных и вторичных кровеносных сосудах, но показали разницу между двумя группами больных для ИР и ИИ. Оба индекса имеют высокую корреляцию и специфичность, равную 92%. Прогностическая ценность неудовлетворительна: для ПИ - 46% и ИР - 56%. Это может быть объяснено следующим образом: мелкие и извитые сосуды эндометрия выранивают угол допплеровского отражения звука, что приводит к ошибке из-за низкой скорости кровотока. Авторы пришли к выводу, что комбинация двух УЗ-методов представляет собой ценность для скрининга по обнаружению рака эндометрия [6].

Л.Е. Терегулова [9], обследуя 218 пациенток с гистологически подтвержденным раком эндометрия, пришла к выводу, что ультразвуковое исследование позволяет определить степень развития рака эндометрия, глубину инвазии и распространенность процесса, так как с ростом аденокарциномы эндометрия вначале становятся доступными для регистрации венозные, а затем артериальные сосуды с характерным для злокачественных опухолей низким индексом резистентности: ИР<0,42.

Саркома матки. Одним из сложных вопросов ультразвукового исследования при миоме матки является дифференциальный диагноз саркомы. Саркома матки встречается довольно редко, составляя 1-3% от всех злокачественных опухолей матки. Для саркомы нехарактерна выраженная клиническая симптоматика, хотя в большинстве случаев отмечаются нерегулярные кровянистые выделения и быстрый рост матки. Большинство исследователей указывает на практически полную идентичность эхографического изображения саркомы и миомы матки [1, 5, 11].

Так, В.И. Демидов и Б.И. Зыкин [1], проведя ретроспективный анализ историй болезни 9 больных с морфологически подтвержденным диагнозом саркомы, не выявили четких эхографических признаков этой опухоли. По мнению авторов, косвенными признаками, позволяющими заподозрить саркому, являются наличие в миоматозной матке зоны пониженной эхогенности без признаков акустического усиления, появление кистозной дегенерации опухоли и ее увеличение в менопаузальном периоде. Однако подобная картина может наблюдаться при выраженных вторичных изменениях миоматозных узлов [3].

К дополнительным эхографическим критериям саркомы матки относят наличие крупных, преимущественно солидных опухолей матки, у которых либо дольчатое строение, либо нет характерных признаков зрелой, длительно существующей миомы, а также отсутствие изображения полости матки и эндометрия. Установлено, что у всех 8 пациенток с саркомой матки хорошо визуализируется внутриопухолевый кровоток. Индекс резистентности составляет 0,37+/-0,03 (при миоме 0,59+/-0,08, в норме 0,90+/-0,02). Дифференциальным диагностическим критерием между саркомой и миомой матки в режиме ЦДК является визуализация нерегулярных, тонких, хаотично разбросанных сигналов от сосудов с показателями низкой резистентности как внутри, так и вокруг опухоли [1, 5, 11].

Карцинома шейки матки. В. Breyer и соавт. [14] обнаружили, что при раке шейки матки отмечается достоверное снижение индекса резистентности и пульсационного индекса в ветви маточной артерии. Хотя ЦДК не может служить в качестве скринингового теста при диагностике рака шейки матки, данный метод пригоден для динамического наблюдения пациенток на фоне консервативного лечения с использованием облучения и химиотерапии. У больных с раком шейки матки индекс резистентности достоверно снижен (0,57+/-0,14) по сравнению с контрольной группой (0,87+/-0,12). ЦДК может быть полезным у пациенток с подозрением на рак шейки матки [14].

Трофобластические опухоли матки. Опухоли трофобласта - серьезнейшее заболевание женщин детородного возраста. За последние десятилетия отмечено увеличение заболеваемости трофобластической болезнью в 1,54 раза, а малигнизация пузырного заноса происходит у 3-5% больных; безусловно, существует риск увеличения заболеваемости и хориокарциномой. Диагностика пузырного заноса при проведении ультразвукового исследования достаточно проста: матка увеличена, контуры ровные, структура миометрия неоднородная за счет диффузно расширенных сосудов, полость расширена равномерно, граница с миометрием определяется отчетливо, в полости - множественные мелкие (4-6 мм) ячеистые структуры на фоне отражений повышенной интенсивности. В случае выявления в полости матки живого плода и одновременно на одном из участков плаценты ячеистых структур следует предположить частичный пузырный занос [1, 5, 8].

Преобладание в структуре пузырного заноса солидного компонента с отражениями повышенной интенсивности и ячеистых структур меньших размеров (до 4 мм) свидетельствует о более выраженной пролиферации хориального эпителия.

Для пузырного заноса характерным признаком является обнаружение тонкостенных мультиперегородочных кистозных образований яичников, в большинстве наблюдений они двусторонние (текалютеиновые).

Трофобластические опухоли характеризуются высокой васкуляризацией. При этом сосуды опухоли имеют неправильную форму и различный калибр, при деструктивном росте опухоли с поражением стенок сосудов наблюдаются артериовенозные шунты. Многие годы для диагностики трофобластической болезни использовалась тазовая ангиография, основанная на выявлении изменений, как в существующих сосудах малого таза, так и в новых патологических сосудах. Выявление трофобластической болезни при помощи цветовой допплерометрии основано на обнаружении нарушенной васкуляризации и типичного турбулентного кровотока в сосудах опухоли [15, 21]. По данным F. Flam и соавт. [15], сравнительное изучение данных ПДК и тазовой ангиографии, полученных у 10 пациенток с трофобластической болезнью, показало полное совпадение результатов, тогда как исследование в режиме реального времени в 3 случаях не позволило установить точный диагноз.

К. Shimamoto и соавт. [21] сообщают о 100% чувствительности ЦДК при диагностике трофобластической болезни. Результаты исследований R. Matijevic показали, что при трофобластической болезни в 100% случаев удается четко визуализировать в режиме ЦДК маточные, аркуатные, радиальные и спиральные артерии. Численные значения ИР и ПИ при этом заболевании в рассматриваемых сосудах значительно ниже аналогичных показателей при нормальной беременности. Индекс резистентности в маточных артериях при трофобластической болезни составляет в среднем 0,74+/-0,08. После выскабливания индекс резистентности увеличивается через 4 нед до 0,84+/-0,07. Представляет интерес использование ЦДК для динамического наблюдения за оценкой эффективности химиотерапии при трофобластической болезни. В процессе лечения наблюдается снижение васкуляризации, выражающейся в увеличении индекса резистентности, при хориокарциноме на фоне химиотерапии [15, 21].

Таким образом, существуют противоречивые мнения о зависимости внутриопухолевого кровотока от клеточной пролиферации и ангиогенеза при доброкачественных и злокачественных новообразованиях матки. Требуется дальнейшее изучение зависимости показателей кривых скоростей кровотока от гистологического строения и степени дифференцировки опухолей.

В результате следует отметить, что хотя в большинстве проведенных исследований получены обнадеживающие данные, необходимо проведение дополнительных исследований.

ЛИТЕРАТУРА

1. Демидов В.Н., Зыкин Б.И. Ультразвуковая диагностика в гинекологии М.: Медицина, 1990. С. 100-102.
2. Демидов В.Н., Красикова С.П. // Ультразвуковое исследование: Клинические лекции по ультразвуковой диагностике в акушерстве, гинекологии и перинатологии. М., 1994. С. 66-78.
3. Зыкин Б.И. Ультразвуковая диагностика в гинекологии: Атлас. М.: Видар, 1994. С. 29.
4. Миитьков В.В., Буланов М.Н., Зыкин Б.И. // Медицинская визуализация. 1997. N1. С. 8-13.
5. Митьков В.В., Медведев М.В. Клиническое руководство по ультразвуковой диагностике. М..: Видар, 1997. Т. 111. С. 30-38.
6. Ракиц С. // Sonoace international. 1996. N1. Русская версия. С. 35-38.
7. Савельева Г.М., Серов В.Н. Предрак эндометрия. М., 1980. С. 8-16.
8. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. Клиническая трансвагинальная эхография. М., 1994. С. 184.
9. Терегулова Л.Е. // Ультразвуковая диагностика. 1996. N4. С. 21-23.
10. Харченко Н.В. Возможности эхографии в первичной и уточняющих диагностиках рака эндометрия: Автореф. дисс... канд. мед. наук. М., 1996. 21 с.
11. Чекалова М.А., Козаченко В.П., Лазарева Н.И. // Ультразвуковая диагностика. 1997. N1. С. 26-34.
12. Meem F., Predanic M. Uterine Leiomyoma: transvaginal color Doppler studies and new aspects of management // Ultrasound and the uterus: The Parthenon Publ. Gr.:N.Y. 1995. P. 61-70.
13. Bourne Т.Н., Cnyfwd Т., Hanclp SMJ. // Ultrasound Obstet. Gynec. 1992. Vol. 2. Suppl. 1. P. 75.
14. Breyer В., Despot A., Predanic M. // Ultrasound Obstet. Gynec. 1993. Vol. 3. N4. P. 268-270.
15. Flam F., Lindholm H., Bui Т.Н. // Ultrasound Obstet. Gynec. 1991. Vol. 1. N 5. P. 349-352.
16. Hata Т., Hata К. // J. Ultrasound Med. 1989. Vol. 8. P. 309-314.
17. Huang S.E. // J. Obstet. Gynec. 1996. Vol. 87. N6. P. 1019-1024.
18. Kuljak A., Zolud I. // Ultrasound Obstet. Gynec. 1991. Vol. 1. N1. P. 50-52.
19. Kurjak A., Kupesic-Urek S., Mine D. // Ultrasound Med. Biol. 1992. Vol. 18. P. 645-649.
20. Kwjah A., Shalan H., Kupesw S., et al. // Ultrasound Obstet. Gynec. 1993. Vol. 3. N2. P. 137-154.
21. Shimamoto К., Sakuma S., Ishidaki T. //Radiology. 1987. Vol. 165. P. 683-685.