Медицина

    Вторая половина 19 в. ознаменовалась развитием новой отрасли естествознания и медицины — бактериологии, или, как ее стали называть позднее, микробиологии. Научные экспериментальные основы этой отрасли знаний были заложены классическими исследованиями Л. Пастера, Р. Коха, И.И. Мечникова и др.

    Ко второй половине 19 в. относится развитие микробиологии и в России. Выдающиеся русские ученые Л.С. Ценковский, И.И. Мечников, Г.Н. Габричевский, Н.Ф. Гамалея, Д.К. Заболотный, Л.А. Тарасевич и многие другие внесли большой вклад в развитие микробиологии и эпидемиологии и вошли в историю не только отечественной, но и мировой науки. Выдающуюся роль сыграл И.И. Мечников, который создал большую школу микробиологов и эпидемиологов. Развитие микробиологии и эпидемиологии в России шло в различных направлениях. Для периода, последовавшего за открытиями Л. Пастера и Р. Коха, характерны многочисленные открытия новых микроорганизмов — возбудителей инфекционных болезней: в 1875 г. Ф.А. Леш открыл возбудителя амебной дизентерии, А.В. Григорьев в 1891 г. — один из видов дизентерийной палочки и др.

    Русским ученым принадлежит ряд крупных открытий, послуживших основой иммунологии, вирусологии и других разделов микробиологии, которые во второй половине 20 в. стали самостоятельными медико-биологическими науками. Внеся сравнительно-эволюционный принцип в патологию, И.И. Мечников открыл явление фагоцитоза и развил его в стройную фагоцитарную теорию, разработал учение о невосприимчивости к инфекционным болезням, положив начало новой отрасли знаний — иммунологии. Он доказал, что микроорганизму принадлежит активная роль в инфекционном процессе, что защитные свойства организма подчинены общефизиологическим закономерностям. Фагоцитарная теория И.И. Мечникова не сразу получила признание. Ей противопоставлялась гуморальная теория иммунитета, которую наиболее плодотворно развивал П. Эрлих. В итоге оживленных дискуссий. продолжавшихся более 25 лет, была признана ценность обеих теорий. В 1908 г. основатель клеточной теории иммунитета И.И. Мечников и основатель гуморальной теории иммунитета П. Эрлих были удостоены Нобелевской премии. Последующими исследованиями было установлено, что иммунологические реакции организма реализуются и клеточным и гуморальным механизмами.

    Важное значение для развития микробиологии и иммунологии имели и другие открытия отечественных ученых. В 1898 г. Н.Ф. Гамалея описал явление бактериолизиса, явившееся прообразом развитого впоследствии учения о бактериофаге. Он же описал бактерийные яды — токсины. В 1894 г. был открыт холерный бактериолизис (Исаева — Пфейффера феномен). Ф.Я. Чистович открыл (1899) явление преципитации, Г.П. Сахаров — явление сывороточной анафилаксии. В.К. Высокович положил начало учению о ретикулоэндотелиальной системе.

    Крупнейшим достижением отечественной науки, имеющим мировое значение, является открытие и изучение Д.И. Ивановским фильтрующихся вирусов, положившее начало новой отрасли знаний — вирусологии.

    Существенный вклад внесли отечественные врачи в изучение микробиологии и эпидемиологии отдельных бактериальных и паразитарных инфекций и в разработку методов борьбы с ними. Г.Н. Минх и О.О. Мочутковский провели ряд ценных исследований по паразитарным тифам, которыми было доказано, что при возвратном (1874—1876) и при сыпном (1900) тифе носителем болезнетворного начала является кровь. Была высказана мысль о том, что переносят инфекцию кровососущие насекомые. Важное значение имела изготовленная Л.С. Ценковским вакцина против сибирской язвы (1883). Его живая ослабленная вакцина оказалась не менее эффективной, чем сибиреязвенная вакцина Пастера. Исследования Д.К. Заболотного, Н.Н. Клодницкого, И.А. Деминского легли в основу теории природной очаговости чумы и сыграли важнейшую роль в научном обосновании системы государственных мероприятий по ее ликвидации. Н.Ф. Гамалея усовершенствовал метод прививок против бешенства и метод приготовления оспенной вакцины. Г.Н. Габричевский первым в России начал изготовление противодифтерийной сыворотки и совместно с Н.Ф. Филатовым в 1894 г. успешно применил ее для лечения дифтерии. С именами Г.Н. Габричевского и Л.А. Тарасовича связана организация сывороточно-вакционного дела в России. Л.А. Тарасович был инициатором и пропагандистом массового применения вакцинации против кишечных инфекций в годы первой мировой войны. П.Ф. Боровский открыл и изучил возбудителя пендинской язвы (1898). В 1879 г. В.И. Афанасьев (1849—1904) описал патолого-анатомическую картину коматозной малярии, высказал предположение о паразитарном происхождении малярийного пигмента. В 1884 г. В.Я. Данилевский впервые описал возбудителя малярии птиц, а в 1889—1891 гг. Н.А. Сахаров — возбудителя тропической малярии. Большую роль для практического изучения строения возбудителя малярии сыграл предложенный в 1891 г. Д.Л. Романовским метод окраски крови и кровепаразитов.

    Глубокий интерес к микробиологии и эпидемиологии и к клинике инфекционных болезней проявляли ведущие отечественные клиницисты: С.П. Боткин, Г.А. Захарьин, А.А. Остроумов, Н.Ф. Филатов и др.

    В конце 80-х и начале 90-х гг. в России начали создаваться специальные научные и практические учреждения, занимающиеся вопросами микробиологии и эпидемиологии. В 1886 г. в Одессе по инициативе и при непосредственном участии И.И. Мечникова и Н.Ф. Гамалеи была открыта вторая в мире (после Парижской) бактериологическая станция. Вслед за ней подобные станции — зародыши будущих научно-исследовательских институтов — открываются и в Петербурге, Москве, Харькове, Самаре и др. В 1895 г. по инициативе Г.Н. Габричевского на частные средства был открыт бактериологический институт при Московском университете; в конце 90-х — начале 900-х гг. земские и общественные институты бактериологического профиля были созданы в Одессе, Харькове, Казани, Перми, Томске, Екатеринославе и др. В этих учреждениях изготовлялись вакцины (оспенная — против бешенства), сыворотки против дифтерии и холеры, производились бактериологические анализы. Многие из них стали крупными производственными, научными и педагогическими центрами. Особенно важную роль сыграл открытый в Петербурге институт экспериментальной медицины, выросший из основанной в 1886 г. антирабической станции: в нем работали выдающиеся отечественные ученые — С.Н. Виноградский, В.Л. Омелянский, Д.К. Заболотный, X.И. Гельман (1848—1892), А.А. Владимиров, Н.К. Шульц (1851—1917) и др.

    В конце 19 в. в России начали создаваться самостоятельные кафедры микробиологии, которые, помимо подготовки кадров, сыграли также важную роль в развитии научно-практической работы в области микробиологии и эпидемиологии. Самостоятельный курс бактериологии в Московском университете начал читать в 1892 г. Г.Н. Габричевский. Этот курс положил начало кафедре микробиологии Московского университета. В 1894 г. в ВМА была создана кафедра заразных болезней с бактериологией, которую возглавлял С.С. Боткин (1859—1910), а с 1898 г. — Н.Я. Чистович. К этому же времени относится и организация специальных обществ и журналов. В 1897 г. было создано общество микробиологов в Москве, в 1903 г. — в Петербурге. В 1896 г. начал издаваться «Русский архив патологии, клинической медицины и бактериологии» (редактор В.В. Подвысоцкий), в 1910 г. — журнал «Гигиена и санитария» (редактор Н.Ф. Гамалея), уделявший большое место проблемам микробиологии и эпидемиологии, в 1914 г. — «Журнал микробиологии» и др.

    Отечественные микробиологи, эпидемиологи и инфекционисты вписали немало героических страниц в историю М., подвергая свою жизнь опасности не только во время борьбы с эпидемиями, но и в ходе исследований, постановкой экспериментов на себе. Г.Н. Минх и О.О. Мочутковский вводили себе кровь больных возвратным и сыпным тифом. Д.К. Заболотный и И.Г. Савченко иммунизировали себя приемом убитых культур холерного вибриона с последующей проверкой принятием живых культур. Г.Н. Габричевский сделал себе пробную прививку приготовленной им скарлатинозной вакцины, которую он затем широко применял в московских больницах. В.А. Хавкин вводил себе противохолерную и противочумную вакцины. Н.Ф. Гамалея проверял на себе безопасность прививок против бешенства. В.В. Фавр подвергал себя заражению посредством укуса малярийного комара. Много замечательных русских врачей погибло при исполнении своего врачебного долга на посту эпидемиолога (И.А. Демшижий, В.И. Турчинович-Выжникевич, М.Ф. Шрейбер и др. — при экспериментальных исследованиях чумы). Героизм, отвагу и самоотверженность проявили отечественные врачи, участвуя в ряде экспедиций по борьбе с эпидемиями за рубежом.

    Отличительной чертой отечественной микробиологии и эпидемиологии был их общественный характер. Общественная инициатива и усилия передовых врачей часто играли первостепенную роль в проведении мероприятий по борьбе с эпидемиями. Проблемы микробиологии и эпидемиологии широко обсуждались во врачебных обществах и на съездах, на страницах медицинской печати. Важная роль в истории борьбы с эпидемиями принадлежит обществу русских врачей в память Н.И. Пирогова и его съездам.

    Выступления прогрессивных микробиологов и санитарных врачей по вопросам борьбы с эпидемическими болезнями нередко носили политический характер; в них основное внимание уделялось социальной природе заразных болезней. Наиболее ярко такие взгляды проявились накануне революции 1905 г., особенно в деятельности общества русских врачей в память Н.И. Пирогова, председателем которого в 1904—1907 гг. был въедающийся микробиолог Г.Н. Габричевский, в работе чрезвычайного противохолерного съезда 1905 г. и т.п. Однако, несмотря на самоотверженную работу по борьбе с инфекционными болезнями, на успехи в развитии микробиологии и эпидемиологии, санитарно-эпидемическая обстановка в России оставалась напряженной: в 1913 г. заболеваемость сыпным тифом составляла 7,3 на 10 тыс. жителей, возвратным тифом — 1,9, брюшным тифом и паратифами — 26,6, дизентерией — 31,4, дифтерией — 34,4, малярией — 216,6, оспой — 4,4.

    Экономические и социальные сдвиги, происходившие в стране в середине 19 в., а также развитие естественных и медицинских наук обусловили значительный прогресс в развитии гигиенической науки. Вспышки эпидемических болезней, антисанитария, высокая заболеваемость и смертность населения были предметом внимания как передовых русских врачей, так и общественных деятелей. «Гигиена — или изучение тех условий, которые необходимы для сохранения здоровья, — писал Д.И. Писарев, — приобретает в настоящее время преобладающее значение в глазах каждого мыслящего и сведущего человека. Совершенное игнорирование гигиены с каждым годом становится менее возможным для всех разнообразнейших отраслей государственного хозяйства». Важную роль в оформлении гигиены как науки в России и в создании ее общественного направления сыграл журнал «Архив судебной медицины и общественной гигиены», выходивший с 1865 г. Сплотив вокруг себя группу передовых врачей-гигиенистов и санитарных деятелей, журнал принял широкую гигиеническую программу; в первые годы своего существования он был центром общественной гигиены в России, проводником гигиенических знаний и организатором санитарной деятельности русских врачей. В нем печатались работы видных общественных деятелей и гигиенистов. С 1874 г. стал выходить основанный А.П. Доброславиным ежемесячный научно-популярный журнал «Здоровье», который ставил своей задачей «... знакомить общество со способами применения гигиены и жизни общественной и частной». В нем наряду с популярными статьями помещались исследования по вопросам гигиены. С первого года издания журнал отстаивал необходимость развития научной гигиены, организации гигиенических лабораторий и подготовки врачей-гигиенистов. Вопросы гигиены занимали видное место в работе многих врачебных обществ.

    Наряду с общественными условиями важную роль в формировании гигиены как науки сыграли успехи ряда разделов естествознания — физики, химии, биологии, физиологии, позднее — микробиологии. Задачи оздоровления окружающей человека среды, улучшения условий его жизни и другие вопросы гигиены ставились и прежде. Издавалось немало специальных трудов по гигиеническим вопросам, особенно возросло их число в конце 18 и первой половине 19 вв. Однако труды эти либо затрагивали главным образом вопросы личной гигиены, либо, если и рассматривали вопросы общественной гигиены, то носили преимущественно описательный характер и не всегда содержали научное обоснование предлагаемых мероприятий. Успехи естествознания дали возможность перейти от общих описаний к точному исследованию среды, окружающей человека (воздуха, воды, почвы, пищевых продуктов) и на основе успехов физиологии разрабатывать гигиенические нормативы. Гигиена из описательной науки становилась экспериментальной.

    Переход гигиены на экспериментальную почву создал реальные условия для ее оформления в самостоятельную научную дисциплину и для создания самостоятельных кафедр. Советы медицинских факультетов Киевского, Казанского, Харьковского университетов неоднократно выносили решения о целесообразности создания самостоятельной кафедры гигиены и ходатайствовали об этом перед Министерством народного просвещения. Однако ходатайства задерживались и вопрос не решался. Лишь в 1865 г. были учреждены первые в России самостоятельные кафедры гигиены в Киевском университете и Петербургской медико-хирургической академии. В 1868—1869 гг. Министерством народного просвещения было дано официальное разрешение на открытие самостоятельных кафедр гигиены и медицинской полиции во всех университетах. Однако из-за отсутствия подготовленных кадров кафедры гигиены были открыты значительно позже. В 1871 г. начал читать курс гигиены в Медико-хирургической академии А.П. Доброславин и в том же году в Киевском университете — В.А. Субботин. В Харьковском университете самостоятельная кафедра гигиены была основана в 1873 г., первым ее профессором был А.И. Якобий. Большую роль в развитии отечественной гигиены сыграл Ф.Ф. Эрисман, приглашенный в 1881—1882 гг. на созданную кафедру гигиены Московского университета. К концу 19 в. кафедры гигиены имелись почти во всех университетах России.

    В деятельности руководителей кафедр гигиены было ярко выражено стремление поставить гигиену на службу общественным задачам оздоровления населения. С первых же дней научно-преподавательской работы А.П. Доброславин, Ф.Ф. Эрисман, В.А. Субботин и др. не ограничивались академической аудиторией, а стремились придать всей гигиенической деятельности общественный характер, связывая ее с запросами широких слоев населения, с общественно-практической санитарной работой. Совместная работа кафедр гигиены с санитарными станциями и лабораториями способствовала подъему гигиенической науки и теоретически вооружала практических санитарных врачей. На кафедрах были созданы оригинальные руководства по гигиене, которые в течение многих десятилетий были настольными книгами русских санитарных врачей. Кафедры подготовили многочисленные кадры гигиенистов и санитарных врачей, многие из которых в дальнейшем возглавили кафедры и гигиенические учреждения страны (Г.В. Хлопин, М.Я. Капустин, С.С. Орлов, Н.К. Игнатов и др.).

    Основоположниками отечественной экспериментальной гигиенической науки стали А.П. Доброславин и Ф.Ф. Эрисман. В 1872 г. в Медико-хирургической академии А.П. Доброславин организовал первую в России экспериментально-гигиеническую лабораторию. В последующие годы гигиенические лаборатории открылись и на других кафедрах; кроме того, появилось много специальных городских и земских гигиенических лабораторий, в которых проводились серьезные экспериментальные исследования. Большую роль в развитии экспериментальных исследований сыграла созданная Ф.Ф. Эрисманом в 1881 г. гигиеническая лаборатория на медицинском факультете Московского университета, реорганизованная позднее в Гигиенический институт.

    Отечественная экспериментальная гигиена имела ярко выраженное физиологическое направление. В исследованиях тщательно учитывалась тесная связь изучаемых явлений окружающей среды со здоровьем человека. Вся научно-исследовательская и практическая работа как выдающихся гигиенистов, так и практических санитарных врачей была органически связана с изучением воздействия окружающей среды на человека. Это было характерной чертой отечественной гигиены, вытекающей из ее общественного направления. Ф.Ф. Эрисман подчеркивал, что «... все явления окружающей среды интересуют гигиениста лишь настолько, насколько они могут отражаться на здоровье человека...».

    Большую роль в развитии гигиены сыграли открытия бактериологии. Гигиенисты при решении многих задач стали пользоваться бактериологическими методами исследования. С этой целью при многих гигиенических лабораториях стали открываться бактериологические отделения. Вместе с тем, передовые отечественные гигиенисты никогда не стояли на позициях моноказуализма, а напротив, подчеркивали, что борьба с эпидемиями, обеспечение санитарного благополучия страны тесно связаны с социальными преобразованиями, и поэтому гигиена не может ограничить свою работу только лабораторными исследованиями. «Бактериология, — говорил Ф.Ф. Эрисман на II съезде русских врачей (1887), — имеет для гигиены лишь значение вспомогательной науки и что она отнюдь не может играть исключительной роли в работах по экспериментальной гигиене или гигиенических исследованиях вообще, — одним словом, что для нас она представляет полезное, в известных случаях, орудие, не больше».

    Характерное для отечественной гигиены ее общественное направление было связано не только с тем, что изменился объект изучения — вместо здоровья отдельного человека гигиена перешла к изучению здоровья коллектива, но и с тем, что существенно изменились направление гигиенических исследований и методика работы. Гигиенические исследования вышли за пределы лабораторий и получили широкое применение в практике, в жизни.